#30. Эпидемия как досуг цивилизации


Блуждание среди бесконечно малых...
Вызов духа Дмитрия Волчека

После презентации «Холода и отчуждения» [1] Маруси Климовой мы отправились в Мариенбург на целиком противоположное действо. Вместо безнадежного невского холода — мягкое мерцание свечи, против высокомерного отчуждения — вызов ласкового Дмитрия Волчека.


Нас предупреждали, что общение с духами живых сопряжено с опасностью, но уж слишком давило шестисотстраничным грузом новое произведение Климовой, хотелось забыться в чем-то легком, невесомом, почти несуществующем.


Мы нырнули в кромешную тьму спиритизма, а спустя несколько дней не стало актрисы Галины Волчек. Не самая благоприятная для христианина профессия, но мы надеемся, что Галина была хорошим человеком и ее посмертная судьба сложится удачно.


Однако вернемся к нашему сеансу. Повеяв где хотел, покрутив круглый стол и пощекотав нас в самых неожиданных местах, Дмитрий Волчек предстал в образе слегка подкрашенного объема воздуха.


Мы сразу стали задавать ему вопросы. Артистичности и искусности, с которыми Дмитрий уходил от прямых ответов, мог бы позавидовать даже Владимир Путин, президент. Подвешенные в неопределенности касательно своего будущего, мы яростно тасовали карты и швыряли их на стол. А желчный Волчек раскладывал их в немыслимые комбинации.


Павел Лосев так и не узнал, станет ли он художником. Но его сын Арсений добился еще меньше — одиозный либерал с радио «Свобода» кокетливо отказался помочь Арсению в сдаче институтской сессии.


После обидных фиаско друзей Инга фон Бергман закусила губу и не стала ни о чем спрашивать Волчека. Вадим Климов же сосредоточился на коллективных интересах и поинтересовался у духа, удастся ли издательствам Kolonna Publications и «Опустошитель» проникнуть в недавно открывшийся книжный магазин «Во весь голос».

Волчек притих. Подкрашенный объем завибрировал, мерцая. Наконец мы услышали усталый хриплый баритон:

— Какое-то блуждание среди бесконечно малых...


Наш спиритический квартет напрягся. Мы еще немного посидели, взявшись за руки и уставившись на череп старшего сына Павла Лосева.


Блуждание среди бесконечно малых... Дух Волчека покинул комнату, а в следующий миг и границы Мариенбурга. Мы снова остались наедине со своими вопросами. Никаких ответов, никакой надежды, как после фильма Михаэля Ханеке.


Так все и закончилось. А спустя пять дней умерла Галина Волчек. Хотите верьте, хотите нет — об этой утрате мы даже не вспоминали при общении с однофамильным духом.



[1] «Холод и отчуждение. Стихи в прозе» (Опустошитель, 2019).