#30. Эпидемия как досуг цивилизации


Николай Болошнев
Первый в космосе

Натянув на голову джинсовую куртку, лавируя между луж, Алексей бежал по Сретенке в сторону Садового кольца. За пару десятков метров до вестибюля метро он резко свернул направо и, сделав последний решительный рывок, открыл стальную дверь чебуречной «Дружба». Внутри, за поставленными рядами высокими столами стояли нахохлившиеся как воробьи посетители, среди которых преобладали потрепанные мужчины в спецовках и дешевых кожаных куртках. Почти перед каждым гостем чебуречной стояла бутылка водки с пластиковыми стопками или несколько бутылок пива. На секунду мужчины подняли тяжелые взгляды на Алексея и тут же, потеряв интерес, вернулись к неспешным пьяным разговорам.

Сладко пахло жареным тестом и чуть кисловато — мясом. Для Алексея, которого с детства приучил к чебурекам отец, эти запахи были предтечей подлинного гастрономического удовольствия. Запотевшие от жары и дыхания посетителей стекла создавали странное ощущение уюта. Алексей отряхнул куртку, пригладил растрепавшиеся волосы и направился к кассе, у которой уже собралась небольшая очередь. За ним также сразу пристроилось несколько человек — под конец рабочего дня чебуречная всегда набивалась под завязку. Алексей занервничал — был реальный шанс, что ему не хватит места за столиком. Обычно он не заморачивался с поиском места и шел есть на улицу в ближайший сквер, но в такую погоду это было исключено.

Кассирша — полная дама неопределенного возраста с густо накрашенными глазами, в белом фартуке и чепце — свое дело знала хорошо, очередь продвигалась стремительно. Уже через пару минут Алексей оказался перед кассой. Не говоря ни слова, женщина вопрошающе посмотрела на него. В ее взгляде не было хамства, только усталость и профессиональное безразличие. Она как будто изучала узор обоев на стене за его спиной. Алексей слегка замешкался.

— Это… мне два чебурека и пиво… пожалуйста.

— Пиво какое?

— А какое есть?

— Сегодня только «Жигули».

— Тогда зачем вы спрашиваете?

— Молодой человек, у нас вообще еще другое пиво бывает, но сегодня его нет. Откуда я знаю, может вам именно оно нужно. Так что, пиво берем?

— Берем, конечно…

— Тогда 210 рублей.

Алексей протянул 500-рублевую купюру. Кассирша быстро отсчитала сдачу, щелкнула кассой и перевела взгляд на следующего покупателя.

Взяв бутылку пива и пластиковую тарелку с чебуреками, Алексей оглядел зал — свободных столов не было. К компании ему примыкать не хотелось, поэтому он стал высматривать места возле отдельно стоящих людей. Публика в «Дружбе» была как всегда разнообразная — в углу в окружении двух восхищенных дам рисовал что-то в альбоме сильно пьяный бородатый художник. Дед с растрепанными волосами и дергающимся лицом читал у окна книгу с завернутым в газету переплетом. Женщина в красном берете, со щедро нарисованными изогнутыми бровями, ела чебурек, отставив мизинец с индийским перстнем, и запивала его «Киновским» коньяком из маленькой бутылочки-мерзавчика. За одним столиком с ней парень в сланцах и футболке с логотипом чипсов надкусывал чебурек снизу и жадно высасывал из него бульон. Лысый мужчина в костюме аккуратно сцеживал чебуречный сок в ложку.

Наконец, Алексей обратил внимание на потрепанного, но интеллигентного на вид мужичка, задумчиво склонившегося над круглым красным столиком с надписью « Coca-Cola». Перед ним стояла пустая бутылка водки и пластиковый стакан, и Алексей решил, что он скоро уйдет.

— К вам можно?

Мужчина ответил не сразу, как бы выныривая из глубины своих мыслей. Казалось, он с трудом сфокусировал взгляд на собеседнике.

— А? Да, конечно…

Алексей поставил тарелку и бутылку на стол.

«Ну все, мужик проснулся, сейчас поймет, что пора домой и свалит» — подумал он и, вытерев руки салфеткой, принялся за первый чебурек. Однако мужчина, похоже, никуда не собирался. Вместо этого он рассеяно смотрел на жующего Алексея, мешая ему наслаждаться едой.

— Вы чего-то хотите? — наконец, спросил Алексей с раздражением.

— Нет-нет, ничего.

Мужчина отвернулся на несколько секунд, однако вскоре вновь принялся рассматривать своего соседа. Алексей от злости слишком сильно укусил чебурек, и бульон тонкой струйкой прыснул ему на куртку. Он попытался промокнуть пятно салфеткой, но толку от этого было мало.

— Мужик, че тебе надо?! — Алексей едва сдерживался, чтобы не наорать на своего странного соседа.

— Мне? Ничего… Я вас чем-то смущаю?

— Да, блин, смущаешь! И еще как! Чего ты на меня вылупился, думаешь, мне приятно есть, когда на меня так смотрят?

— Вы уж простите меня, я просто задумался… Вообще, если откровенно, очень хочется выпить, а денег, как назло, перед зарплатой совсем не осталось…

Мягкий извиняющийся тон собеседника несколько успокоил Алексея, ему стало его жаль. Все-таки на вид интеллигентный человек, а вынужден попрошайничать.

— Понятно. Так и знал. Дать тебе на пиво?

— Премного благодарен! Не хочу показаться невежливым, но может быть мы лучше с вами выпьем водочки?.. А я вам расскажу одну историю, которую вы точно нигде больше не услышите.

В голове у Алексея проснулось и заерзало профессиональное любопытство. Надо отметить, что работал он в одном из желтых изданий, значительную часть материалов которого составляли публикации о теориях заговоров, а также различные безумные истории об инопланетянах, оборотнях и барабашках. Неформальной специализацией Алексея в газете были сплетни и городские легенды. Платили журналистам не очень много, но Алексею искренне нравилось отыскивать в интернете различные проявления бытового мракобесия и красочно расписывать их в своих статьях. Чебуречная «Дружба», недалеко от которой находилась их маленькая редакция, не в первый раз подкидывала ему интересные истории. Так буквально на прошлой неделе главред очень хвалил материал Алексея о том, как сувенирные магниты облучают еду в холодильнике. Этот сюжет он записал со слов какого-то отставного связиста.

— Это какую же такую историю? — спросил Алексей, стараясь казаться равнодушным.

Мужчина многозначительно посмотрел на журналиста.

— Скажем так, я работал в уникальном отделе хорошо известной вам структуры.

— Ну, хорошо, убедил, давай выпьем, — Алексей протянул мужчине 1000-рублевку, — Возьмешь?

— Конечно! Может быть, еще закусить?

— Да, купи нам там пару чебуреков.

— Замечательно! Кстати, я совсем забыл представиться — меня зовут Олег.

— Алексей.

Мужчины пожали руки.

— Очень приятно! В общем, я пулей.

— Можешь не торопиться.

Чтобы не упустить ни одной детали предстоящей беседы, Алексей включил диктофон на смартфоне и положил его на стол экраном вниз. Через пару минут заметно оживившийся Олег вернулся с поллитровкой, на которую было надето два стаканчика, и тарелкой с чебуреками. Поставив все на стол, он спешно достал из кармана сдачу и протянул Алексею. Затем кивнул на водку и сказал, как бы извиняясь:

— Белорусская…

— Да какая разница. Наливай.

Олег чуть дрожащими руками открутил пробку и разлил водку по стаканчикам.

— За встречу!

Мужчины приподняли стаканчики и выпили. Олег залпом, Алексей сначала до половины, потом закусил остатком старого чебурека и допил до дна. Олег осторожно надкусил чебурек и ловко приподнял его выпивая сок.

— Ну и что же у тебя за история? — спросил Алексей.

Олегу нельзя было отказать в артистизме — он не спеша положил чебурек на тарелку, вытер пальцы и рот бумажной салфеткой, сложил ее вдвое и только тогда заговорил.

— Прежде чем я расскажу вам о том, чем когда-то занимался, я должен сделать небольшое историческое отступление. Просто иначе будет непонятно. Скажите, Алексей, вы же знаете, кто такой Юрий Гагарин?

— Еще бы! А ты из космических что ли?

— Не совсем, — лукаво улыбнулся Олег, — Меня можно назвать хранителем наследия Гагарина.

— Музейный работник? — спросил Алексей с плохо скрываемым разочарованием. Он разлил водку по стаканчикам, мужчины выпили. Алексей снова налил.

— О-о-о, нет, ну что вы! Я скорее… практик.

— Не понимаю…

— Как же мне лучше объяснить… Давайте начнем издалека. В чем, по-вашему, заключается величие Гагарина?

— Слушай, что за вопросы у тебя? В том, что он был первым в космосе, конечно же.

— Да, Гагарин был первым в космосе, это факт. Все это знают. Но есть и другой факт — он там не просто так болтался. Пока он был на орбите, с ним вступили в контакт представители внеземной цивилизации. Гораздо более развитой, чем наша с вами! Вы понимаете, что это значит?! — Олег, раззадориваясь от собственного рассказа, стал заметно раскачивать стол. Алексей на всякий случай взял в руку свой стакан с водкой. Олег воспринял этот жест как приглашение, они выпили и снова наполнили стаканчики.

— И что же?

— А то, что поскольку Гагарин был первым человеком, с которым они пообщались, они восприняли его как императора Земли! Впрочем, это наверное не очень понятно… Ведь как раньше было, они прилетали к нам на планету, ну и кого-то тут на месте избирали, вроде как своим наместником, чтобы проще было дела вести. Про пирамиды вы слыхали же наверняка, что они построили?

— Конееечно! — саркастично протянул Алексей, но Олег не заметил тона.

— Ну, так вот, они своим наместникам-фараонам давали технологии, делились так сказать высшим знанием. Только потом выяснилось, что египтяне все эти технологии используют черт знает как и даже армию толком отстроить не могут. Словом, когда Египет захватили — инопланетяне переключились на Рим. Пал Рим — на Византию. Ну а когда и Константинополь пал, они вообще прилетать перестали. Решили, что люди сами должны сначала развиться немного, чтобы хотя бы от своей планеты оторваться. Кто первый в космосе будет, тот и на Земле будет первым, так сказать. На того инопланетяне ставку и сделают. Выставили они на земной орбите что-то вроде погранпоста и стали ждать. Сначала в космос животные летали, но с ними инопланетянам установить контакт не удалось. А дальше — 12 апреля 61-го года, Юрий Гагарин первым выходит на орбиту, и там его уже ждут с инопланетными хлебом и солью, спрашивают его на чистом русском языке: «Юра, ты тут главный?». Он-то думал, что спрашивают про корабль, и сказал, что конечно главный, другого-то и нет никого. Так пришельцы его и приняли за властителя планеты. Представляете? То есть простой русский мужик — главный на всем земном шаре! И когда прилетят инопланетяне, он… то есть теперь уже его законные потомки, унаследуют Землю! Россия станет центром мира!

По поплывшему взгляду и покрасневшим щекам было заметно, что Олег уже прилично пьян. Причем, его стаканчик странным образом оказался пуст. Алексей допил свою водку, закусил чебуреком, и разлил остатки из бутылки.

— Мощная история. Я только одного не понимаю, если мы уже больше 50-ти лет как официальный пуп Земли, почему же мы живем в таком дерьме? — Алексей, который в духоте тоже начал быстро хмелеть, драматическим жестом обвел чебуречную.

— Ну, так пока не прилетели же. Вот когда прилетят, тогда мы и выкатим вперед потомков Гагарина. Станем наместниками. За это не грех и выпить!

Мужчины чокнулись и опорожнили стаканчики. Алексей доел чебурек, Олег же, который уже успел съесть свой, просто задорно крякнул.

— Но здесь, как вы понимаете, — продолжил Олег, — есть один ключевой момент — потомки Гагарина должны быть только у нас. Иначе трон могут оспорить!… Впрочем, мне кажется, у нас кончилась водка... А может, для разнообразия возьмем коньячку? Тут хороший — «Киновский».

— Дядя, не наглей.

— Хорошо-хорошо, водка так водка. Командир, выдашь довольствие? — стесняясь, спросил Олег.

Алексей залез в карман, вытащил несколько мятых купюр и, не глядя, сунул их Олегу.

— И пивка возьми. Ну, чисто полирнуть…

— Обязательно!

Олег вновь испарился и почти тут же материализовался обратно с водкой и двумя бутылками пива. Водку он тут же по-хозяйски открыл и разлил по стаканчикам. Мужчины выпили и запили пивом.

— Так, на чем я остановился?

— На том, что потомки должны быть только в России.

— Совершенно верно! И здесь, молодой человек, мы подходим к самому интересному…

— Да куда уж интереснее! — ухмыльнулся Алексей.

— …много ли вы знаете потомков Юрия Гагарина?

— Вроде дочь у него… или две. Одна, я знаю, музеем каким-то заведует.

— Совершенно верно. Но не удивляет ли вас, что у такого популярного и любвеобильного мужчины как Гагарин — всего две дочери от официальной жены?

— Честно говоря, никогда об этом не задумывался. Ты хочешь сказать, что детей у Гагарина много? — предвкушая жаренные подробности, спросил Алексей.

— Было много, — вновь улыбнулся Олег, — Но теперь нет. И в этом большая заслуга отдела нашей доблестной секретной службы, в котором мне довелось проработать более тридцати лет.

— Мдааа… — только и смог вымолвить Алексей. Он разлил еще водки, Олег жадно схватил стаканчик и тут же выпил, — Вы что, их убивали что ли?

Олег слегка поморщился, то ли от водки, то ли от вопроса.

— Ну, где-то так, а где-то по-другому…. Договаривались с матерями, если было не слишком поздно. По-разному, одним словом.

— Неужели вам их не было жалко?.. Это же дети! Они разве в чем-то виноваты?

— Что такое ребенок или даже десяток детей по сравнению с мировым лидерством и вечным величием России?…

Под влиянием алкоголя черты лица Олега как-то обмякли, теперь он слегка пришлепывал губами при разговоре.

— И многих ты того?.. Ну, в смысле лично?..

— Я пришел в отдел в 80-е, когда основной фронт работ уже был закрыт… — с серьезным видом и как-то собравшись, ответил Олег. — Больше всего работы у нас было при жизни Гагарина. Но, не скрою, и на мою долю досталось — все же не всех потомков удавалось вычислить по горячим следам. Мне даже попался один крепкий орешек, дожил аж до 27-ми! Я вам сейчас кое-что покажу.

Олег достал из кармана небольшую стопку бумажек, долго перебирал их, пока не нашел нужную. С довольным видом он протянул ее Алексею. Это была распечатанная на обычном черно-белом принтере фотография какого-то парня в джинсовой куртке. Судя по плачевному состоянию бумажки — Олег не первый раз рассказывал эту историю в обмен на угощение.

— Похож на Гагарина? — спросил он.

— Честно говоря, не особо.

— Да похож-похож! А кто это, узнаете?

— Нет.

— Курт Кобейн!

— Да лааааадно?! Неужели и он тоже?..

Олег буквально просиял от произведенного эффекта.

— Да, все верно — сын Гагарина.

— Но как?!

— Очень просто — на самом деле он стопроцентный русский парень, его биологическая мать была родом из Брянска. Она встретила Гагарина во время его приезда в город в мае 1966-го. Летом того же года она бежала из СССР на торговом судне и оказалась сначала в турецком Трабзоне, а потом, проехав транзитом несколько стран, на тихоокеанском побережье США. Срок беременности был небольшим, к врачам она не обращалась, так что она успешно прошла под нашими радарами. В Америке ее след теряется, возможно, она даже до сих пор жива, но так или иначе, для нас важно то, что она решила не отягощать свою новую жизнь младенцем и оставила его в больнице под фальшивым именем. — Олег отхлебнул пива. — Видимо где-то в первой половине 1967-го его усыновила Венди Кобейн. Тут в принципе все могло бы и закончиться, и Курт так спокойно и прожил бы до старости в вашингтонских лесах…

— Если бы не стал знаменитым?

— Именно так.

— Извини, но пока все это звучит как какой-то бред…

— Ну, вы, конечно, можете мне не верить — дело ваше. Однако это чистейшая правда. Слушайте дальше и скоро сами в этом убедитесь. В 1988-м выходит первый альбом «Нирваны». Он был не очень успешным, да и в Союзе в это время было жарко — Чернобыль, перестройка, Спитак, погромы, волнения… Тем не менее парня мы заметили и для начала взяли на карандаш. Кстати, Кобейн и сам подозревал, что что-то с ним не так… Я читал его интервью — он в детстве любил представлять, что он инопланетянин, представляете?..

Олег щедро налил водки себе и Алексею, мужчины выпили.

— В общем, чтобы понять, точно ли перед нами сын Гагарина, а заодно взять его в оперативную разработку, было решено подложить под него нашу проверенную секс-агентшу Надю. Она паслась в «Интуристе», но на свою глупую голову связалась с наркотой. Мы ее взяли с пакетом, и с тех пор она нам частенько помогала. В этот раз миссия у нее была сложнее, чем обычно, но и награда соответствующая — в случае успеха операции мы обещали снять ее с крючка и дать ей возможность остаться в США под вымышленным именем. Как вы понимаете, в конце 80-х такими возможностями не разбрасывались!

— То есть, Кортни Лав — тоже русская?!

— Еще бы! Вы даже не представляете, каких трудов нам стоило избавить ее от акцента…

Олег вновь разлил водку.

— Ну, за Курта Юрьевича, не чокаясь, — сказал он и, не морщась, запрокинул стакан.

Алексей тоже выпил водку залпом и тут же запил ее пивом. История Олега казалась ему абсолютно дикой, однако одновременно она все больше увлекала его, теперь ему непременно хотелось дослушать ее до конца.

— Ну, так вот значит, напечатали мы нашей Надьке американский паспорт, состряпали легенду, что якобы она жила в Ирландии, Японии, и в начале 1990-го закинули ее в Штаты… Знакомство с Кобейном, с ее-то навыками, было делом техники. По нашему заданию она собрала биоматериалы Курта — все сошлось, сомнений в том, что это сын Гагарина у нас не осталось. Встал вопрос о ликвидации. Но тут случилась незадача — «Нирвана» уже успела прославиться, трудно было устранить его втихую. Особенно после того, как в 1991-м году вышел Nevermind. А тут еще и Союз развалился… нам было не до Кобейна, пытались хотя бы команду сохранить. Работали, считайте, чисто ради чести. Представляете, мне даже пришлось на моих «Жигулях» целый год по городу бомбить. Мне, кадровому офицеру!..

— Олег, ты уходишь куда-то не туда… Что с Кобейном и этой… Надей Лав?!

— Кобейн, да… Ну, в общем мы сказали Наде ждать, а заодно заняться пока чем-нибудь полезным. Она вообще-то у себя в Кемерово музыкалку закончила по классу баяна. Так что в Америке решила изображать из себя панк-рокершу. И как-то, знаете, пошло-поехало, скоро наша Кортни стала звездой. Пошли тусовки, наркотики… К чему я это?

— К чему? — разум Алексея уже с трудом улавливал детали истории. Тем правдоподобнее казался ему рассказ Олега.

— Надо выпить чтобы вспомнить… Твое здоровье! — Олег налил себе водки и смешал с пивом прямо в стакане. Выпил получившийся коктейль одним залпом, — Похоже, у нас опять все закончилось…

— Я схожу… — покачиваясь, Алексей не без труда обогнул соседние столики и подошел к кассе с неправильной стороны. Впрочем, никто в немногочисленной очереди не возмутился. Лишь пара мужиков в монтажных куртках понимающе усмехнулись. Алексей попытался улыбнуться им в ответ.

— Мужчина, вам чего?

— А?.. Это… водки…

— 50, 100 грамм, бутылка?

Вопрос продавщицы озадачил Алексея.

— Эммм, ээээ…

— Ладно, и так понятно, — кассирша поставила перед Алексеем поллитровку белорусской водки. — Чебуреки надо?

— Нет…

— 500 рублей.

Алексей достал кошелек и вывалил из него всю оставшуюся наличность, включая монеты. Продавщица неприязненно посмотрела на него и стала брезгливо пересчитывать деньги.

— Тут только 467.

— А можно картой?

— Молодой человек, вы что, первый раз у нас? Мы карты не принимаем.

— У меня больше нет…

— Ну, значит, без водки сегодня, — кассирша с раздражением убрала бутылку с прилавка, — Или возьмите четыре по 100, на это у вас хватит.

Алексей с отчаяньем смотрел на продавщицу, не понимая, что ему делать.

— Да ладно тебе, Люсь, ну что ты человека обижаешь! — вступился за него один из работяг, — Там три копейки всего, мы добавим.

Мужчина отсчитал несколько монет и положил их перед кассой. Продавщица поморщилась, но молча поставила бутылку обратно. Алексей тут же схватил ее.

— Отдыхай, мужик! — Работяга доброжелательно хлопнул Алексея по спине, отчего тот чуть не выронил водку.

— С-с-пасибо, друзья! От души!

Держа бутылку обеими руками, Алексей медленно побрел обратно к Олегу. Тот казался на удивление трезвым и глубокомысленно смотрел в окно, как стратег на поле, где вот-вот начнется решающее сражение. Заметив крадущегося с водкой Алексея, он сохранил стоическую отстраненность во взгляде, хотя возможно ему было просто трудно сфокусироваться. Когда его собутыльник, наконец, добрался до столика, Олег небрежным жестом пододвинул ему стаканчик. Алексей послушно налил водки ему и себе, параллельно немало расплескав на столик. Они выпили.

— О чем я говорил?..

— Что-то про Кортни Лав…

— Да, Надюха… Она совсем охренела! Ее стало трудно контролировать. Да и что мы могли сделать?.. Сидели тут в Москве с голыми жопами!..

— Олежа, ты опять отвлекаешься…

— Да, прости… В общем, надо было что-то делать. Но что?.. И как?.. Стали думать. И кое до чего дошли... Кобейн-то нашей Надьке не нравился совсем. Типа хипарь какой-то, она-то в «Интуристе» привыкла к солидным людям, чтоб в костюме там, надушенный…

Алексею вдруг стало до боли обидно за Кобейна, из глаз невольно потекли слезы.

— Дура, бля!.. — он громко хлопнул ладонью по столу, так что люди за соседними столиками обернулись. В чебуречной как будто выключили звук, только женщина в красном берете тихо буркнула, не оборачиваясь: «Сам мудак». Однако развития событий в виде драки или хотя бы скандала не последовало и спустя пару секунд посетители потеряли интерес к подвыпившей парочке. Комната вновь наполнилась гулом.

— Ну, уж какая есть… Зато бесстрашная! Не каждый знаешь ли, это самое… сможет…

— Так что вы ее, прижали?

— Прижали, конечно… Но это было непросто! Пришлось подослать к ней хахаля… у нас был там один хлыщ-нелегал… специалист по женской части. Подъехал как надо, кино-вино, накрутил ее… В общем Надюха в него втрескалась по уши! А потом и залетела….

— Это что получается, дочь Кобейна… не его?

— Ну, да… потому, собственно, и жива, — Олег разлил водку, приподнял стакан неуверенной рукой и выпил, — Так вот значит, Надюха… как только стало известно, что она беременна, наш кавалер сразу испарился… Она понятно расстроилась, ей еще врачи тогда советовали аборт сделать, она же на героине сидела… Ну, а мы тут как тут — вышли на связь, утешили, уговорили оставить ребенка… Короче теперь она была у нас на крючке — в случае чего мы всегда могли сказать Кобейну, что дочь не от него…

— А чего сразу не сказали?.. Он бы того, раньше наверное… Ну ты понимаешь!

От долгого стояния ноги у Алексея затекли и казались свинцовыми. Он всем телом облокотился на столик, от чего тот заметно накренился. Олег неожиданно ловким движением поймал покатившуюся было на пол бутылку.

— Но-но!.. — только и смог вымолвить он от волнения.

— И-извини… я че-то устал… Так чего вы Курта-то берегли?

— Я уж даже толком и не помню… То ли у нас начальник их музыку любил, момент оттягивал, то ли возможности не было… Опять же, после того как Совок рухнул, помнишь что было, — Олег смерил Алексея оценивающим взглядом, — Хотя нет, наверное, не помнишь… Жопа была короче! Мир, дружба, жвачка, америкэн бой… Под это дело столько всего просрали!..

Олег с досадой закрыл лицо ладонями. Его плечи слегка задергались. Алексей протянул к нему руку.

— Э-э, Олежа, ты чего?.. Братан, что случилось?..

— Ничего… все в порядке… сейчас секунду буквально…

Алексей понял все без слов — звук наливаемой в стакан жидкости помог его собеседнику собраться. Пару раз хлюпнув носом, Олег вытер лицо рукавом, выпил и продолжил свой рассказ.

— В общем это… сверху не давали отмашки, боялись поссориться с америкосами… Наш проект вообще свернуть хотели…

— Мда, дела…

— Ну а потом в 93-м расстреляли Белый дом, Ельцина на Западе стали сравнивать с Пиночетом, ему это не понравилось, и тут-то он, мать его, вспомнил, наконец, про гагаринский задел!.. Нашего главного вызвали на ковер в Кремль, что, мол, с проектом происходит... Он все как на духу рассказал, терять-то нечего уже! Нормальный был мужик, теперь таких не делают… Борис Николаевич возбудился, конечно — пришельцы, власть над планетой... Нам финансирование сразу в 10 раз увеличили! Ну и про Кобейна, конечно, не забыли… Сказали кончать с ним, пока пендосы не допетрили, что у них потомственный властелин мира с грязной башкой на сцене прыгает… В общем, мы дали задание Кортни устроить ему адскую жизнь… На иглу он уже прилично подсел, и мы надеялись, что он просто передознется… Однако, когда Надя сказала ему, что ребенок не от него, он почему-то ударился в бега...

Алексей нетерпеливо подлил Олегу водки.

— А дальше, дальше-то что?!

Олег слегка зажмурился и неторопливо выпил.

— Ну, мы его вычислили, конечно, хотя он и заставил нас понервничать — шлялся по клоакам Сиэтла… Его Надюха с другим нашим агентом в каком-то притоне откопали в итоге… Дальше, конечно, пришлось пофантазировать — его притащили в дом, но умирать он явно не собирался, орал, вырывался… Они его кое-как вырубили, и всадили ему в вену убойную дозу герыча… Записку естественно написали заранее — один специалист по переводам средневековых поэтов ее состряпал... Но тут Надя психанула, стала визжать, что он конченый наркоман, что полежит и оклемается… Короче, решили для надежности еще и из ружья его добить…

— И что… вот прям все вам поверили что ли?!.. Сука, из ружья додумались в голову выстрелить… Идиоты…

— Нет, ну нашлись конечно правдорубы отдельные… начали нашу Надюху грязью поливать, мол, она заказала мужа ради бабок… Пришлось постараться, чтобы их идиотами выставить… Ну а менты во всех странах особо глубоко не копают, для них постановка прокатила…

— Охренеть…

— Не, ну вы… ты… тоже все-таки поправку делай, тогда времена другие были… не принято было везде русский след искать… По нынешним временам нас бы первым делом заподозрили…Приходится тоньше работать…

— Кобейн что, не последний гагаринский потомок что ли?..

Чекист загадочно изогнул брови, бесцеремонно вылил себе в стакан оставшуюся водку и выпил ее залпом.

— Ну, вот как-то так… такая история… Алексей, я кстати так и не спросил, какая у тебя фамилия?

— Поликарпов.

— Это дедушкина фамилия, да?.. А бабушка у тебя случайно в Ялте в 67-м году не отдыхала?

— Может и отдыхала… откуда мне знать… А что?..

— Ну да, ну да…. Ничего, простое любопытство. Ты уж меня прости… Собственно, я смотрю, нам уже нечего пить, — смешно выпятив губу, Олег пальцем показал на пустую бутылку, — Я наверное пойду, все-таки дома семья, дети… Спасибо за угощение!

Олег словно айсберг откололся от ледника их пластикового столика и по красивой кривой стремительно поплыл в сторону выхода. Алексей проводил его меланхоличным взглядом глубоко пьяного человека. Мысли в его голове шумели как огромный пчелиный рой, в котором практически невозможно было вычленить отдельные звуки. Слишком много информации… Алексей никак не мог соединить в голове все нити рассказа Олега и собрать из них единую историю.

«Гагарин, инопланетяне, проститутка из «Интуриста»… Кобейн, дочка фальшивая…. Какой-то бред! С другой стороны, черт его знает… фото это… похож же! Улыбка гагаринская, ее ни с чем не спутать…»

Уборщица отточенными движениями собрала с соседних столов бутылки и пластиковые тарелки.

— Мужчина, пора уходить, мы закрываемся, — сказала она, не оборачиваясь.

Алексей осмотрелся — в зале было пусто. За перегородкой работники кухни гремели посудой. Звякнула мелочь в закрываемой кассе. Алексей похлопал себя по щекам, чтобы немного протрезветь, засунул смартфон в карман куртки. Затем осторожно дошел до стены и, держась за нее, как если бы он выбирался наощупь из лабиринта, пошел к выходу. Уборщица укоризненно посмотрела на него.

— Все-все, я все понял, уже иду…

Дверь, тамбур, потом еще одна дверь и, наконец, улица и свежий после дождя воздух. Вокруг все качалось, Алексея мутило, поэтому он решил перейти на другую сторону переулка и присесть на ограду сквера отдышаться. Под ногой хлюпнула лужа, Алексей почувствовал, как в ботинке медленно намокает носок. Впрочем, это его не расстроило, и даже не сильно отвлекло от мыслей о его ретировавшемся собеседнике. На холоде думалось чуть легче, и теперь Алексею казалось смешным все то, что он пятнадцать минут назад воспринимал за чистую монету.

«Нет, ну какая же чушь!.. Но ведь как рассказывал, черт… даже денег не жалко!..»

Тошнота постепенно отступала, и Алексей подумал, что в принципе нет никакой разницы, правдивую ли историю рассказал ему Олег. В конце концов, главное, чтобы она была складной, да и фото можно прикрепить, наверняка оно в интернете есть. Алексей представил, как его «расследование» станет материалом недели или даже месяца и уже прикинул, на что мог бы потратить полученную за него премию. Он даже придумал название статьи — «Москва — третий космический Рим».

«Нужно срочно набросать текст, хотя бы схематично, пока впечатления свежие…» — Алексей выключил диктофон на смартфоне и открыл «заметки», но, поняв, что печатать в его состоянии, да еще и в темноте невозможно, убрал телефон обратно в карман, — «Дома, все дома… пора домой…»

Он потряс головой, чтобы еще немного протрезветь, и уже собрался встать и отправиться в сторону «Чистых прудов», когда заметил, что неподалеку от него также на ограде сидит какой-то грузный мужик в заношенном свитере Boys, с как будто оплавившимся и стекшим вниз восковым лицом. Мужик ничего не делал и даже не смотрел в сторону Алексея, но тому почему-то стало не по себе. Он резко вскочил и быстро пошел прочь от незнакомца.

Панкратьевский переулок покачивался перед глазами Алексея или он сам покачивался от алкоголя и быстрой ходьбы. Страх помогал быстро трезветь. Алексей несколько раз оборачивался, но мужик сидел неподвижно, как какая-то несуразная советская горгулья. Дойдя до конца переулка, Алексей свернул в знакомые дворы и через минуту вынырнул на Ананьевский. Тут его немного отпустило, все-таки до бульвара и метро было уже недалеко. В переулках было абсолютно пусто, лишь вдалеке у входа в паб курило несколько человек. Алексей прошел мимо снесенного здания «Литгазеты» и стал идти помедленее, чтобы случайным зрителям не показалось, что он от кого-то убегает. Однако стоило ему перейти на спокойный шаг, как он различил за спиной какой-то слабый шорох. Алексей обернулся — метрах в пятидесяти за ним ехала черная машина. Он сбавил темп до совсем уж улиточного, машина замедлилась вслед за ним. Страх вновь застучал у Алексея в висках. Мысли путались в голове.

«Забежать в бар и переждать? Или рвануть к бульвару? Но он по-любому быстрее…»

Неожиданно, в начале следующего переулка, как красный спасательный круг, замаячил знак «кирпич». Алексей ринулся туда и, пробежав несколько домов, обернулся. Автомобиль медленно прошуршал мимо переулка и проехал дальше. Алексей оперся о стену дома и подождал, пока сердце чуть-чуть успокоится.

«Пора бросать пить, — подумал он, — привидится же черт знает что…»

Тем не менее, ощущение тревоги не ослабевало. Чтобы не рисковать и не возвращаться, Алексей решил сделать крюк и пойти в сторону Сретенки. Луков переулок, в котором он оказался, был абсолютно безлюден. Лишь в домах вразнобой горели желтым старые окна. Он почти дошел до цели, когда с улицы вдруг повернул и медленно поехал на него черный автомобиль. Алексей не был уверен, что это та же самая машина, но проверять не хотелось. Слева была арка с открытой калиткой — он со всей прыти рванул туда. Алексей пробежал через двор в параллельный переулок, однако черный автомобиль мистическим образом уже поджидал его там. Алексея охватила паника. Плохо понимая куда направляется, он нырнул в следующую арку, потом в еще одну, под визг тормозов и вой клаксонов перебежал Сретенку и опять дворы, дворы, дворы… Однако, куда бы он ни забегал, в каком бы закутке ни оказывался — черная машина неизменно умудрялась его догонять.

Алексей окончательно обессилел от погони. От выпитых водки и пива саднило сердце. В закрытом воротами дворе какого-то очередного расселенного дома была детская площадка с большой песочницей. Алексей с трудом доковылял до нее и рухнул спиной на песок, в надежде, что его не будет видно из-за бортика.

«Только бы пару минут, чтобы восстановиться…», — думал он, стараясь дышать как можно тише.

Но вот раздается скрип, ворота открываются, во двор въезжает машина, глушит мотор, гаснут фары. Слышен щелчок открываемой двери, и мягкий шорох подошвы об асфальт. В кармане куртки предательски пикает разряжающийся смартфон…

Алексей больше не чувствует страха, он просто смотрит на прочистившееся после дождя небо, в котором звезды и бесконечный холод космоса, а дом смеется над ним, глядя на него своими черными глазами.