|
|
ФАЙЛ АГРЕССИИ: происхождение смерти Биографическая справка[1]
Вильгельм Шенрок родился 3 августа 1949 года в немецкой ссыльной семье в Казахстане (посёлок Сталино). Рисовал с раннего детства. В 1969 закончил Краснодарское художественное училище. 1972–1974: сослан в Сибирь на строительство нефтегазопровода «Самотлор-Тюмень-Уфа-Альметьевск». 1979–1981: исключён из МВХПУ (б. Строгановское). В 1982 закончил МВХПУ (б. Строгановское). В 1980-х устраивал выставки в ведущих музеях Москвы и Санкт-Петербурга, печатался в либеральной прессе. В 1990-х участвовал в многочисленных европейских выставках, провел коммерческое турне в Швеции. В составе группы Синтез выставлялся в Австрии, Франции, Италии, Испании, Америке. Сотрудничал с популярными московскими галереями «Галерея Гельмана», «ТВ-Галерея», «Манеж», «Fine-ART» и др. Альбом фотографий и художественных работ «Синтез» (М., Титул, 1994), книга графики «120 дней любви» (М., Аграф, 2005). В настоящее время в издательстве «Слово» выходит многотомное издание «Дневников Вильгельма Шенрока». Дневники охватывают период с 1973 года по настоящее время. Живет и работает в Нью-Йорке и Москве. _____________________ Тайна зла — одна из самых загадочных. Если эта тайна имеет природу реальности, она волнует вдвойне. Реальность может быть обозначена и просчитана условием насилия. У жизни есть способ заставить прожить себя. Жизнь привязывает человека к себе не любовью, а необходимостью очень похожей на насилие. Никто предварительно не имеет возможности выбора. У тебя не спрашивают ни вначале, ни в конце, тебе оставляют мутную серединку без выбора и надежды, данное условие и есть перманентное насилие. Жизнь закавычена детерминантой агрессии. Любое нарушение причинно-следственной связи вызывает приятное возбуждение, в котором апельсиновая корка кожи защищает нежную мякоть сердца от пробуждения тайны. Зло всегда рекламировало смерть, в которой жестокость — всего лишь преувеличенное внимание к миру, вежливость любопытства. Смерть открыли неондертальцы. Наука даже вселенную начинает со взрыва, в спешке, под рукой нет другого, более мирного атома. Артериальное давление уже есть насилие. Насилие лежит на поверхности, его не приходится искать ни в филогенезе ни в онтогенезе. Насилие естественно и логично. Биофилию придумали психиатры-гринписцы как альтернативу нигилизму своей профессии. Для биофила “приключение важнее безопасности”. Вот почему актуальность так катастрофически узка, а жизнь так похожа на небытие. Мгновение с в е р х ъ я р к о. Далее нейтралитет, очень похожий на мягкое насилие, поскольку никогда и никто не спрашивает нашего согласия на получение жизни, осуществляемой автопилотом. Экзистенциалисты провозгласили власть человеческого решения, объявив его человеческим фактором. Пусть этот человеческий фактор “выбора”, слепоглухонемой, останется на их совести. Актуальность нельзя расширить, сделать доступной для всех. Мы все находимся в ситуации жизни, но мы не все обладаем сущностью, что является причиной заболеваний и стрессов, будто сущность отделена от жизни и хранится в тёмном футляре неразгаданного кошмара! Бесконечно-точечное поле вспышки мгновения и есть насилие над причинно-следственной связью повседневного. Информационный поток с его центральным стрипом не спасает от отчаяния. Одна из информационных единиц на мгновение оказывается лидирующей (что является большим и коварным философским вопросом), подавляющей все остальные, а это и есть насилие. В каждом дне обязательно есть такая, суперсенсационная новость призванная угнетать, не столько по законам зависти и ревности, сколько по причине перманентного насилия, непосредственной толчеи новостей. Новостей о предельно актуальном, о том, что только и можно назвать жизнью, тогда как всё остальное — п р о з я б а н и е. Новости объявляют нам о том, что есть жизнь. Новости рассказывают о том, что является пищей и размножением. В любом случае, рай — сзади. Неопознанного в нём и вокруг будет намного больше, чем освоенного, страх будет возрастать, а кич развлечения глушить. Антропологи пишут, первобытный человек старается искать общества того, кто считается счастливым (победителем), и бежать от неудачника (побеждённого). Сегодня новость взрывается в секунду и в секунду переворачивает мир. Человек в мгновение переучивается думать по-другому. Принципы перестали быть эталонами меры. Вера в знание обязывала человека не изменять природе убеждения. Фанатизм всегда был добродетелью. Совершенствоваться можно было только в линейном направлении. Человек повышал себя в звании одного неизменного ритуала. Переход из ритуала в ритуал не мыслился. Плоская земля пришла к своей округлости и пока другого знания не надо, пусть земля ещё долгое время остаётся шаром, крутящимся в космосе. Психологию можно запутывать, а геометрия пусть ещё долгое время будет как можно проще. Новости не занимаются качеством жизни, но объявляют о сути ценного. Что в любой цивилизации есть прерогатива жрецов. Выжить — означает попасть в колонку новостей. Актуальное, сиюмгновенное шантажирует смертью. Если ты не в центре, ты не в жизни, сама жизнь становится провинцией смерти. Центром истины, основным и глобальным её содержанием не может быть вспышка жизни, даже самая ослепительная и яркая суперновость. И тогда смерть начинает играть инстинктами апокалипсиса большими и маленькими. [1] Подготовлена Павлом Лукьяновым. |
