|
|
Вопреки распространенному мнению, которое так любит апеллировать к здравому смыслу, абсурд — не нечто внешнее, а обязательная составляющая мышления. Его проявления разнообразны и покрывают собой все пласты человеческого существования. Абсурдность проявляется повсеместно, затрагивая всю линейку эмоциональных регистров: от комического до трагического. Чем глупее индивид, чем уже его кругозор и тривиальнее познания, тем с большей самоотверженностью он отстаивает “здравый смысл”, “логику” и “рациональность”. По большому счету, такой индивид не видит между ними никакой разницы, для него это синонимы дхармы “поступай правильно”. Социализация “разумного невежды” часто заключается лишь в нескончаемом удивлении, почему окружающие ведут себя так глупо. Однако жизнь самого невежды наполнена диковинными затруднениями, которые он не в силах объяснить, кроме как самым абсурдным образом. Но ведь, с его точки зрения, и мир абсурден, значит, можно списать все на нелепость. Если вы попытаетесь предложить “разумному невежде” логичное объяснение его неурядиц, он отвергнет его, не дослушав. Ощущение абсурдности так вросло в сознание бедолаги, что без нелепости ему уже не обойтись. Это как обязательный наркотик, смазывающий колесо существования. Однажды какой-то советский инженер, случайно оказавшийся в квартире, где Юрий Мамлеев читал свой новый рассказ, возмутился и воскликнул, что автор не достоин даже кусать его туфлю, не то что заниматься литературой. — Почему же не достоин? — удивился Мамлеев и, встав на четвереньки, укусил инженера за туфлю. Подобным образом поступает и »разумный невежда», знакомясь с веской убедительностью чужих объяснений. Он отвергает их в пользу собственного абсурдистского мирка, спокойного и невозмутимого, как заброшенная паутина. Стоит признать, что “здравый смысл” всегда был костылями для ментальных инвалидов. Кому он еще нужен… Но упорствуя в “здравом смысле”, окружая себя панцирем с торчащими наружу костылями, индивид утрачивает способность к здравым суждениям, оценивает расточительные движения здоровых людей с позиции калеки. В объяснениях невежда больше не нуждается. Он свыкся с кромешной тьмой мира, его непреодолимой абсурдностью. И на каких бы тривиальных препятствиях ни спотыкался, невежда будет всегда искать самое дикое, ничему не соответствующее объяснение. Так завершается путь “здравого смысла”, который приводит невежду в тесный темный сарайчик прогресса. “Разумный невежда” стоит здесь день и ночь, словно лошадь, и бестолково моргает. Отныне ему понятно, что непонятно ничего. Декабрьский номер “Опустошителя”, 26-й по счету, развенчивает глупый и тоскливый конструкт прогресса всеми возможными способами. От Мартина Хайдеггера до Евы Рапопорт, от Алена де Бенуа до Жюли Реше, от Луи-Фердинанда Селина до Душана Маккавеева, от Эрнста Юнгера до Миши Вербицкого, от Эдуарда Лимонова до Маруси Климовой. |
