|
|
Пустячок Нет, он точно обиделся. Совершенно точно. Дело-то пустяковое, а он обиделся. Я ведь не могу, вот так, как он, всем подряд протягивать руку. Конечно мои руки всегда в перчатках, но к чему лишние риски. А если бы он меня чем-нибудь заразил, а? об этом он естественно не подумал, прежде чем обижаться. Эгоистичный мерзавец, заставляет меня краснеть. А у самого все ногти в грязи. Нет, я, конечно же, протянула бы руку, если бы ее встречала такая же безупречно ухоженная ладошка, как у меня. Нет, у меня, вероятно, не самые благостные ладошки в мире, однако я вполне могла бы победить на всероссийском конкурсе. И победила бы, если б не эта нахальная мымра. Анджела Ангарская, что за дурацкое имя. Тупая как стол, и лунки у нее ворсистые. Однозначно — спала с жюри, иначе и быть не может. И вот я возвращаюсь с всероссийского конкурса моделей рук, уставшая, проигравшая на пару баллов какой-то мымре, и тут заявляется этот нахал. «Ну привет, я тут мимо проходил, в общем, ты не печалься второе место это тоже ничего», и тянет свои грабли. Я, конечно, тактично не замечаю. А он и не подумал, что мне его грязные ручища могут быть противны. И все тянет, «ну чего ты, привет говорю, еще от дороги не отошла?». Ну что мне оставалось делать? еще чуть-чуть, и он бы меня коснулся. Слава богу, в сумочке был шокер, мне просто повезло, боюсь представить, что бы было забудь я его в багаже. Между прочим, меня это стрекотание до жути раздражает, трещит, дрожит, страшное оружие. Так мало мне этих мучений, он еще и свалился, этот эгоистичный хам, просто взял и упал в моей прихожей, в обуви! Упал и начал дергаться. Какое ужасное зрелище, я просто не могла на это смотреть. Изо рта гадка пена, прямо на мой коврик, ботинками измазал обои, черт знает, где он до этого в них ходил. Ну просто сволочь, слов других нет. Естественно, после такого, пришлось его убить. Я просто не могла больше смотреть, как по моей квартире разлетаются всевозможные микробы. Все те многочисленные ножевые ранения — это вынужденная мера, моей вины тут нет. И вот только я начала его жалеть, и только только мелькнула мысль, что он — мой старый друг, как эта скотина начала истекать кровью. Бог ты мой, даже думать об этом не хочу. Мой белоснежный ковролин... Все забыли, пусть все эти воспоминания сгорят вместе с тем домом и с ним. Да, это был необходимый обряд сожжения. А обиделся он там или нет — это меня уже не волнует. Пусть обижается сколько влезет. Подумаешь, руки не подала, дело-то пустяковое. |
