#21. Яды


Алексей Лапшин
Таланты и яды

Так убил ли Антонио Сальери Моцарта? Подмешал ли он ему яд в вино? В любом случае, Пушкин никакой собственной легенды не придумывал. Сам Моцарт считал себя отравленным, но не называл имени отравителя. Однако Сальери спустя уже много лет после гибели Вольфганга Амадея перерезал себе горло, заявив, что он и есть убийца Моцарта. Попытка самоубийства оказалась неудачной, но дело было громким, слухи пошли по всей Европе и Пушкин, конечно, не мог не знать о них. Клерикально-монархические круги Европы развернули активную кампанию в защиту Сальери, поскольку тот в то время был едва ли не самым почитаемым композитором. Человеком многие годы обласканным властью. Стали утверждать, что Сальери сделал своё заявление в бреду, в невменяемом состоянии. Появилась и масонская версия, согласно которой Моцарта отравили за раскрытие неких секретов обряда в «Волшебной флейте». Но это уже сюжет из области конспирологии.

Тем не менее, влияние элиты оказалось настолько сильным, что убийство Моцарта до сих пор рассматривается как легенда. В 1997 году в Милане прошёл довольно экзотический процесс по «делу» о смерти Моцарта. В итоге Сальери был официально признан невиновным. Странный, но показательный суд. Складывается впечатление, что кто-то очень хотел взять реванш, несмотря на давность и запутанность событий.

Как известно, Моцарта бросили в общую могилу. Сальери же похоронили с большими почестями. В целом, — обычная человеческая история. В материальной сфере гений оказывается профаном. Пушкин тоже ведь не выбирался из долгов, чтобы содержать своё семейство. Николай Первый потом с царского плеча оплатил все эти долги. Монархисты умиляются. А чиновники и придворные тогда возмущались, почему Александра Сергеевича положили в гроб не в мундире, а во фраке. Нельзя сказать, что Моцарт или Пушкин не были признаны при жизни. Славу они имели, но доверием власти не пользовались.

Пушкин провёл больше двадцати дуэлей, но так и не убил ни одного человека. Настоящей ненависти, злобы к своим противникам он не испытывал. Однако Дантеса он, безусловно, хотел уничтожить. Не только за оскорбительные слухи, но и как свою противоположность. Как олицетворение того общества, которое он презирал, но в котором был вынужден жить свои последние годы. Дантес же, покинув Россию, сделал вполне успешную политическую карьеру. Был мэром Сульса, сенатором, заседал в Учредительном собрании. Умер в окружении детей и внуков. Об убийстве русского поэта он, кажется, никогда не сожалел.

Любопытную характеристику дал Пушкину директор Царскосельского лицея Егор Энгельгардт: «Его сердце холодно и пусто; в нём нет ни любви, ни религии; может быть, оно так пусто, как никогда ещё не бывало сердце юноши». Это так резко противоречит пушкинским подростковым, юношеским кличкам: «Француз», «Ягоза», «Обезьяна», вроде бы передающим эмоциональность. Энгельгардт вовсе не являлся реакционером и, по мнению современников, был тонким педагогом. В отличие от подростков и многих, многих последующих почитателей поэта, он уловил в пушкинской личности лёд. Но, оставаясь чиновником, вместо знака «плюс» поставил знак «минус». Пушкин по сути и был отстранённым человеком, способным вмещать целую вселенную. Он мог быть и демократом, и империалистом, и философом, и праздным гулякой... При этом всегда смотреть на мир со стороны. Вопреки распространённому мнению, по настоящему большой талант внутренне глубоко отстранён от житейского потока, хотя внешне может быть действительно эмоционален.

Убивать людей, вероятно, доводилось Лермонтову. Одно из его лучших стихотворений «Валерик» написано почти сразу после резни на одноимённой реке. Валерик — река смерти. Но Лермонтов был человеком кшатрийской породы. Поэтом и воином одновременно. Впрочем, на Кавказ его вытеснили насильно. Во вкус войны он вошёл, но происходящее воспринимал как трагедию. Это уже было время, когда армия из воинского сообщества во многом превратилась в бюрократическую машину.

«Собаке собачья смерть» — бросил всё тот же Николай Первый, узнав о последствиях дуэли с Мартыновым. Император и вся придворная камарилья, конечно, люто ненавидели Лермонтова. В советское время была популярна версия о политической подоплёке убийства поэта. Высказывалось даже предположение, что Лермонтова убил вовсе не Мартынов, а некий подосланный стрелок, сидевший в засаде. В наши дни, очевидно по идеологическим соображениям, политическую версию отодвинули на задний план, хотя она не лишена оснований. Так или иначе, история этой дуэли полна неясностей и загадок. Несколько раз был нарушен дуэльный кодекс. Секунданты даже не позаботились о враче и карете. Противоречивы и данные вскрытия. Удивительно молчание о поединке ближайшего друга и секунданта Лермонтова Столыпина-»Монго» — этого редкого бесстрашного денди. Много можно говорить ещё на эту тему.

Как бы там ни было, Лермонтов, безусловно, находился в непреодолимом противоречии с окружавшей его действительностью. Стихотворение «Смерть поэта» принесло ему мгновенную литературную славу и одновременно сразу же навсегда закрыло любые возможности для карьеры в России. Последних 16 строчек «надменные потомки Известной подлостью прославленных отцов...» Лермонтову не могли простить. Известно, что Николай лично следил, чтобы Лермонтова не продвигали по службе и не отстраняли от фронта. Так может быть велика цена слова.

Французский современник Моцарта и Сальери маркиз Де Сад отсидел 29 лет в тюрьмах и сумасшедших домах. Обвинялся, в том числе, и в отравлениях девушек (сознательно не смертельных), прослыл человеком крайне порочным и опасным. А во время Французской революции маркиз, занимая место присяжного Революционного трибунала, повёл себя очень лояльно к подсудимым. Де Сад быстро потерял место и вскоре сам подвергся очередным преследованиям. Маркиз, несомненно, был в высшей степени эксцентричным типом, но механическая жестокость государства была совершенно чужда ему.

Отравление — подлый, бесчестный вид убийства. Но разве не страшен функционер судебной системы, штампующий приговоры, а потом невозмутимо отправляющийся ужинать и отдыхать в кругу семьи или себе подобных? Суд приговорил выпить Сократа чашу с ядом. Археетипическое отравление, помимо всего прочего, символизирующее трагический конфликт гения и общества.