#16. Инфантилия


Ах, или Третий манифест Опустошителя

Я съел свой хвост.
Я задумался.
Съел ли я свой хвост?
Меня затошнило.
Когда я задумался.
Крохотные волоски застряли в горле.
Я — не совсем я.
Я — волоски в горле.
В моем горле.
Я помещен в собственное горло.
Словно во чрево бога.
Бога.
Волоски опустошают.
Что есть бог как не я сам?
Или мои волоски?
Которых осталось не так много.
Примерно половина.
Или чуть больше.
Что я есть без этих волосков?
Ничто.
Но не только.
Помимо волосков я еще и мое горло.
Мировоззрение, уместившееся между языком и сортиром.
Мы говорим лишь тех случаях, когда хотим облегчиться.
Под всеобщий бубнеж.
Пуканье.
Мы говорим, когда нас никто не слушает.
Самое прекрасное время.
Произносить в тишине.
В вакууме.
Словно вас никто не слышит.
Даже не задумываться об этом.
Словно о тенях на фотографии.
Мы — сон.
Вы — сон.
Я — сон.
Несменяемое сновидение.
Оканчивающее чепухой.
Раскрепощением.
Мои бедные пальцы.
Их кончики.
Я бы хотел стать Аристархом.
Но не стал им.
В самый последний момент.
Я помещен в собственный рот.
Засунут в него.
Я это я.
Но я ли это.
Я тот, что во рту?
Или я тот, что вне рта?
Существую ли я вне самого себя?
Для других людей?
Которых не существует вовсе.
Совершенно.
Я тот ли я, что засел в моем горле?
Или немного другой?
Посторонний.
Сознание носа словно отрыжка.
Лучше блевать, чем хлюпать носом.
Ах.
Где мое увядание?
Где мои коленки?
Где мой Аристарх?
Да вот же он.

Апрель 2015